И еще у меня есть желание вовлечь в политику представителей экспертного сообщества Молдовы. Мне много приходилось общаться со многими экспертами в разных странах и, скажу откровенно, наши эксперты им ни в чём не уступают, а по многим параметрам даже превосходят. Если бы Игорь Боцан, Андрей Попов, Вячеслав Ионицэ, Вячеслав Негруца, Валерий Лазэр, Михаил Пойсик, Виорел Чиботару, Богдан Цырдя, Аркадие Барбэрошие, Сергей Назария…
Василий Тарлев: «Национальные интересы Молдовы всегда были для меня ранее и будут впредь неоспоримым приоритетом»
- Вы стали чужим для команды Воронина, но не стали своим для оппозиции. Как Вы себя чувствуете в этой ситуации?
- Для той части «команды Воронина», которая стоит на государственных позициях и занимается практическими вопросами развития нашей страны, я никогда не был и не буду чужим. А вот для тех, кто не хочет работать на государственные интересы, а работает только на себя и для которых все, кто не с ними - враги, я своим никогда не был. И никогда не буду.
Да, я пошел своим путем. Наша команда видит другую модель развития страны, основанную на согласии и созидании, без потрясений, без поиска врагов, без внешнеполитических метаний. Мы разрабатываем сегодня стратегию движения по такому пути.
Что касается моих взаимоотношений с оппозицией, то тут ещё надо уточнить, кто - оппозиция, а кто - просто «партия без власти». Первые, действительно, что-то ищут, предлагают. Вторые же просто ждут, когда фортуна им улыбнется, и власть сама упадет в их руки.
Мы - партия с собственной позицией. Все лучшее, что есть во власти и оппозиции, мы возьмем на вооружение. Но привнесем во всё это собственное видение путей развития страны. И эту свою позицию мы обязательно доведем до сведения всех избирателей.
- Ряд коммунистических изданий утверждают, что Вы не имели права идти в политику. Кроме того, они считают, что, связав себя с партией Центристский союз Молдовы, которая никогда не добивалась высоких результатов на выборах, Вы обрекли себя на политическое поражение. Вы согласны с этим?
- Они, конечно, имеют полное право, излагать свою позицию. Но вот решать, стоило мне идти в политику, или нет, им права никто не давал. Это моё личное дело, моё персональное ответственное решение.
Подводя итоги семи лет своей работы в должности премьер-министра, я отчётливо понял, что в этой должности и в этой команде у меня нет больше никаких возможностей для реализации своих планов и представлений о наиболее перспективных путях развития Молдовы. Пришло понимание, что нужно выходить в самостоятельное плавание. Нужна своя команда.
В «новой жизни» в политике мне многое приходиться начинать с нуля. Особенно сложный вопрос – партстроительство. Но я хочу подчеркнуть, что одну партию с названием ЦСМ вы знали до съезда 27 сентября 2008 года. Практически совсем другая партия появилась после этого съезда. Совершенно новое качество эта партия будет иметь после ещё одного съезда, который мы намерены провести до конца этого года.
Речь в данном случае идет не столько о росте рядов нашей партии, что также немаловажно. Самое существенное - это изменение качества нашей партии. В неё вливается много новых, интересных, хорошо профессионально подготовленных людей. А самое главное, партия почувствовала себя на подъёме.
Если несколько лет тому назад для партии ЦСМ фантастической мечтой было преодоление избирательного барьера, к которому она и близко не подходила, то сейчас нами ставится цель, войти в первую тройку партий, прошедших в парламент. И это, подчеркиваю, вполне реальные для нас планы.
- Появились слухи, что определёнными политическими силами разрабатывается план «анти- Тарлевской» кампании. Она будет строиться таким образом: за все плохое, что было в экономике и социальной сфере, будут ругать Тарлева, а за все хорошее - благодарить Партию коммунистов. Есть информация, что к этой кампании активно подключат «конструктивную оппозицию» и именно она будет её главным застрельщиком. Как Вы к этому отнесетесь?
Спокойно отношусь. Жизнь у нас всех сегодня непростая. Да и не только у нас, но и во многих других странах. Но вспомните 90-е годы прошлого века. Разве тогда было легче? Вспомните, что творилось тогда с пенсиями и зарплатами, которые не выплачивались годами.
Скажу без ложной скромности, что нашему правительству часть очень серьезных экономических и социальных проблем удалось успешно решить. Хотел бы особо подчеркнуть, что много нужного и полезного для страны и народа было сделано нами потому, что нам очень серьезно помогали доверие народа и поддержка реального сектора экономики.
Есть цифры роста ВВП, зарплат, пенсий, которые свидетельствуют, что мы работали, и работали хорошо. Можно сколько угодно критиковать нас со стороны, но у меня есть большие сомнения, что, стартуя с той позиции, с которой мы принялись за работу в апреле 2001 года, кто-то другой достиг бы большего.
Сказанное вовсе не означает, что я всем доволен. Не все удалось сделать, так как хотелось. На это были различные причины, в том числе, наверное, и то, что нашему правительству не хватало самостоятельности.
А в отношении того, что все грехи свалят на Тарлева, то в этом ничего необычного нет. Всегда, когда народу нечего предложить конструктивного, его внимание отвлекают на поиски «врагов».
Но, уверен, наш народ сегодня такими трюками не проведешь. Люди видели, как мы работали, и ощущали результаты этой работы. Поэтому, какие бы грязные технологии не применялись, народ уже не оболванить. Наши люди сами научились судить обо всем и делать свои собственные выводы.
- Существует мнение, что когда некоторые Ваши бывшие коллеги по власти начнут Вас «ломать», Вы не выдержите, побежите обратно, и даже будете проситься, чтобы коммунисты взяли вас в свой избирательный список. Как Вы прокомментируете такую точку зрения?
- Мне известна такая точка зрения. Знаю, откуда она исходит, и кто её распространяет. Я уходил спокойно и корректно, без «битья горшков». Не хотел тогда скандала, не хочу и сейчас. По характеру я вообще человек неконфликтный, специально ссоры ни с кем не ищу.
Надеюсь, что мой выбор правильно понят как правящей партией, так и оппозицией.
Теперь, однако, я вижу и чувствую, что что-то изменилось. Очевидно, ни партии власти, ни оппозиции не нужны конкуренты на электоральном поле. Но это их проблемы. Моё решение твердое и окончательное. Я избран лидером партии Центристский Союз Молдовы и пойду на выборы по его спискам. Тема закрыта.
Что же касается того, что меня будут «ломать», то меня это не пугает. Наверное, каждому вступающему в большую политику и это тоже надо пройти. Известно ведь, что путь к успеху всегда тернист. А в успех начатого нами дела я твёрдо верю.
- Ваша личная позиция по отношению к некоторым партиям, к характеру связей Молдовы с отдельными странами, к вопросам внутренней политики и социально-экономического развития страны не всегда совпадает со взглядами отдельных партийцев, занимающих высокие посты в Вашей партии. Особенно резко это проявилось на недавнем съезде партии ЦСМ. Что Вы намерены делать в этой ситуации?
- Полное единомыслие, скажу я Вам, наблюдается только в одном месте – на кладбище. А вот среди живых людей вполне нормально, когда они имеют различные точки зрения по тем или иным проблемам, не сразу соглашаются друг с другом, дискутируют и ищут истину в спорах.
Да, в нашей партии есть люди со своей собственной точкой зрения на те или иные события, в том числе и на вопросы стратегии и тактики развития партии и страны. И это хорошо. Значит, партия наша - живой организм, в ней есть дискуссии, есть жизнь.
Не буду лукавить и утверждать, что мне всегда нравится, когда мне противоречат, когда по тем или иным вопросам проходит другая точка зрения. Но я понимаю, что в этом не слабость, а сила партии. Время всеобщего «одобрямса», приказного единомыслия прошло. И это, полагаю, очень хорошо.
Однако, смею вас заверить, что широкие и свободные дискуссии между нами по принципиально важным вопросам стратегии и тактики нашей партии не помешают нам выходить к избирателям с консолидированной точкой зрения.
Сейчас в нашей команде началась работа над рядом стратегически важных документов, содержащих в себе те принципы и базовые ценности, которые, по моему убеждению, будут приняты и поддержаны всеми членами партии, а также значительной частью молдавского общества.
- В обществе существует точка зрения, что все политические лидеры друг друга ненавидят. Моё личное общение со многими политиками, как правило, подтверждает это. О «себе любимом» - только хорошее, а о других партийных лидерах – только плохое. Вы согласны с этим?
- Да, Вы правы, есть такой малоприятный феномен в молдавской политике. Поэтому некоторые и от меня только того и ждут, чтобы я тоже начал говорить что-то плохое и о Владимире Воронине, и о других политиках и партиях. Этого не будет. Свою правоту я буду доказывать не тем, что буду поливать грязью других, а конкретными делами. Мы хотим и обязательно станем партией реальных дел.
Хочу отметить, что как среди тех, кто входит в партию власти, так и среди оппозиционных политиков, есть немало сильных, цельных личностей, нацеленных на работу. Не стану их рекламировать, так как они будут нашими электоральными конкурентами, но выскажу уверенность, что мы сможем находить с ними общий язык в новом парламенте по вопросам, имеющим жизненно важное значение для страны и народа.
Особенно меня радует тот факт, что в большую политику начинает приходить молодежь. Судя по всему, процесс смены политического поколения приобретает необратимый характер. Скажу честно, для меня более важным представляется, собрать молодую, профессиональную команду и дать её членам возможность реализовать себя в большой политике, чем самому занять какой-либо пост, пусть даже очень высокий.
И еще у меня есть желание вовлечь в политику представителей экспертного сообщества Молдовы. Мне много приходилось общаться со многими экспертами в разных странах и, скажу откровенно, наши эксперты им ни в чём не уступают, а по многим параметрам даже превосходят.
Если бы Игорь Боцан, Андрей Попов, Вячеслав Ионицэ, Вячеслав Негруца, Валерий Лазэр, Михаил Пойсик, Виорел Чиботару, Богдан Цырдя, Аркадие Барбэрошие, Сергей Назария и многие другие эксперты пошли в большую политику и стали влиять на политические процессы через партии, то это значительно усилило бы интеллектуальный потенциал политических сил.
Если кто-то из них уже пошел в политику, то это можно только поприветствовать.
- Встречаются отдельные публикации, в которых Вас выставляют, то «врагом Румынии», то «врагом России». Так чей же Вы всё-таки «враг»?
- Прежде всего, я враг всей той глупости, которую демонстрируют те, кто об этом говорит или пишет.
Мы должны дружить со всеми странами, но национальные приоритеты должны быть для нас на первом месте.
Хочу еще раз подчеркнуть, национальные интересы Молдовы всегда были для меня ранее и будут впредь неоспоримым приоритетом.
Думаю, что наши зарубежные коллеги нас в этом отношении хорошо понимают, так как и для них самих тоже приоритетными являются национальные интересы их собственных стран.
Считаю, что только совершенно безответственный радикальный или маргинальный политик, не имеющий в нашей стране политического будущего, может себе позволить подталкивать Молдову к вражде с кем-то на международной арене.
Я считаю, что мы должны стремиться к тому, чтобы Россия, Румыния, Украина, ЕС и США были нашими добрыми друзьями и деловыми партнерами всегда и во всём. Хочу подчеркнуть, что Молдова будет успешно развиваться только в том случае, если она сумеет сблизить на своей территории интересы Запада и Востока.
Когда-то я сказал, что Молдова всегда должна быть территорией, свободной от русофобии, румынофобии и от прочих фобий. Сейчас хочу к этому добавить, что Молдова должна стать территорией мира, согласия, по мере своих сил и возможностей способствовать развитию связей между Россией, Украиной, Румынией, ЕС и США. Хочу отметить, что так же думают и мои соратники по партии, и многие граждане Молдовы.
- Вы одним из первых молдавских политиков публично заявили, что в этом году проблема Приднестровья решена не будет. Это прозвучало неким диссонансом на фоне того казенного оптимизма, который демонстрируют нынешняя власть и представители ЕС и ОБСЕ, предметно занимающиеся этой проблематикой. Чем вызваны эти Ваши заявления? Информированностью о том, чего мы все не знаем, или же природным скептицизма?
- Начну с того, что по складу характера я оптимист и созидатель. И я очень хочу, чтобы эта проблема разрешилась как можно скорее. Но надо понимать, что проблема эта и сложная, и очень запущенная. Кавалерийским наскоком её никому не решить.
Хорошо зная все её аспекты, я уверен, что решать её надо первоначально в Кишиневе. Мы сами должны четко и ясно определить для себя, каковы пределы компромисса, на который мы готовы пойти? Готовы ли мы учесть если и не все, то, во всяком случае, многие интересы и запросы другой стороны? Готовы ли мы интересы нашей страны и народа поставить выше интересов отдельных партий и политиков?
До тех пор, пока мы сами себе не ответим на все эти вопросы, никаких позитивных сдвигов в решении проблемы Приднестровья не будет.
И еще один момент. На примере Гагаузии мы должны показать приднестровцам, что находиться в составе Молдовы им будет лучше, чем иметь сомнительный статус «непризнанное государство».
Но для этого надо наладить постоянный и конструктивный диалог с общественностью региона, с исполнительной и законодательной властью Гагаузии, прислушаться к их просьбам, пожеланием. Например, предоставить Гагаузию квоту – 3-4 места в парламенте Молдовы. Уверен, что этот шаг был бы с благодарностью воспринят общественностью Гагаузии и еще более укрепил бы единство нашей страны.
- Считаете ли Вы, что проблема Приднестровья может быть успешно решена только после того, как левый берег Днестра покинут все находящиеся там российские военнослужащие?
- Прежде всего, должен Вам заметить, что эти российские военнослужащие являются миротворцами, которым мы все обязаны тем, что после прекращения вооруженного конфликта в 1992 году на обоих берегах Днестра больше не звучали выстрелы, не лилась кровь, не гибли люди.
Российские миротворцы и ограниченный контингент российских военнослужащих, охраняющих склады с вооружением и боеприпасами, не вмешиваются во внутренние дела Молдовы или Приднестровья. Напротив, они обеспечивают благоприятный, мирный фон для переговоров между Кишиневом и Тирасполем.
Поэтому я не согласен с мнением некоторых политических сил Молдовы, которые развернули сегодня кампанию за немедленный вывод из Приднестровья российских миротворцев, поскольку причины длительной неурегулированности конфликта кроются совсем не в них.
- Есть мнение, что Ваша партия не имеет собственной идеологической платформы, поэтому трудно предсказать, как она поведет себя в той или иной ситуации. Вы согласны с этим?
- У нас в стране есть немало «идеологизированных» партий. Но это вовсе не означает, что они поступают в своей практической деятельности в полном соответствии с тем, что записано в их политических доктринах. Впрочем, это их право.
Говоря об идеологии, надо понимать, что конкретно каждый из нас вкладывает в это понятие. Нам близки ценности, которые в мире принято называть консервативными. Это народность, государственность, патриотизм, семейные ценности, православие. Выстраивая идеологию партии, мы намерены на первый план, наряду с этими ценностями, вывести национальные интересы страны.
Для нашей партии будет приоритетно всё то, что соответствует национальным интересам Молдовы. Исходя из национальных интересов, мы будем выстраивать не только социально-экономическую политику, но и налаживать взаимоотношения с другими странами, принимать решения о вступлении или невступлении в те или иные международные организации и т.д. Мы будем всегда прогнозируемы, так как будем поступать в интересах большинства населения страны.
Niciun comentariu:
Trimiteți un comentariu